В 1778 г. в десяти километрах от места будущей станицы Некрасовской А.В. Суворовым была построена крепость Александровская (ныне г. Усть-Лабинск). С конца XVIII в. от устья Лабы до Ставрополья протянулась Кавказская укрепленная линия, охрану которой осуществляли донские казаки. В 1832 г. из них и других переселенцев было образовано Кавказское линейное казачье войско. В 1830-е годы началось расширение войсковой территории за счет земель Закубанья. Равнина между реками Кубанью и Лабой стала называться Новой или Лабинской линией и находилась в управлении Кавказского линейного казачьего войска.
Царское правительство решило внедряться в Закубанье системой военных укреплений и казачьих станиц. Сформированный под командой генерала Г. Х. Засса Лабинский отряд стал медленно, ведя эпизодические бои с горцами, продвигаться в Закубанье, в район междуречья Белой и Лабы. В стратегическом отношении река Лаба (местные горцы называли ее Лабэ) рассматривалась в двух аспектах. Во-первых, как граница мирных горцев с мятежными абадзехами и, во-вторых, как важная оборонительная линия западных закубанских земель. Географическое положение этого района представляло все выгоды кордонной линии, протянувшейся по западной стороне закубанских земель. Лаба с высоким правым берегом, с открывающимся видом на противолежащие равнинные окрестности, являлась естественной преградой. Поэтому здесь было решено построить военные укрепления Махошевское, Зассовское, Темиргоевское, Михайловское, Новодонецкое, Георгиевское. В случае долговременных экспедиций на реку Белая эти укрепления могли стать складами для провианта, фуража, запасного оружия и боеприпасов. Кроме того, они являлись своеобразными крепостями для защиты во время набегов горцев. «Такое укрепление с небольшим своим редутом построено на одной из главнейших доселе хищнических дорог на высотах правого нагорного берега Лабы, в виде прямоугольника, имеющего 90 сажень в длину и 45 в ширину. Посреди длинных его фасов построены люнеты с короткими флангами для обстрела рва. Оно вооружено семью крепостными орудиями. В нем находятся две площадки, казармы, дом военного начальника, временный артиллерийский парк, цейхгаузы, конюшни и пороховой погреб. Все это построено из турлука» . С осени 1841 г. вблизи укреплений возникают станицы Вознесенская, Лабинская, Чамлыкская и Урупская, образовавшие Лабинский полк Кавказского Линейного казачьего войска. О формировании этого полка объявлялось в приказе военного министра от 25 марта 1841 г. за # 23, в котором говорилось: «Государь император высочайше повелел соизволить: из переселяемых на Лабинскую Линию четырех станиц Кавказского линейного казачьего войска составить особый полк, которому именоваться Лабинским. Линейным казачьим полком» . А приказом от 10 февраля 1844 г. царь утвердил название станиц, построенных в 1843 г. в низовьях реки Лабы, а именно: «станице # 1 присвоено наименование Воздвиженской, # 2 Тенгинской, # 3 Некрасовской» . Таким образом, годом основания станицы Некрасовской является 1843 г. Свое название станица получила по находившемуся вблизи старому Некрасовскому городищу, основанному Некрасовскими казаками, называвшимися так по имени одного из руководителей Булавинского восстания (1707–1708 гг.) – Игната Некрасы. 17 (18) сентября 1850 г. станицу Некрасовскую посетил наследник императорского престола (будущий император Александр II). Он прибыл сюда верхом на коне, в сопровождении почетного эскорта. Осмотрев станицу, поговорив с казаками и полюбовавшись красавицей Лабой, Александр продолжил свое путешествие по Кубани. Интересен тот факт, что когда встал вопрос о переносе всех правительственных учреждений из Екатеринодара в другое место (вызван рядом причин), рассматривалось несколько вариантов. Наряду с Таманью, Ставрополем, Усть-Лабинской была названа и Некрасовская. Первыми поселенцами станицы Некрасовской были казаки из Кавказского Линейного казачьего войска, а также представители нижних чинов регулярных войск, зачисленных в казачье сословие. По предписанию войскового начальства станицу полагалось застраивать прямыми и широкими улицами с центральной площадью посредине. Усадебные участки имели небольшие размеры. Станицу окружали глубокий ров и земляной вал, обсаженный колючим кустарником. В нескольких местах вала были ворота, которые охранялись караулом. О числе жителей станицы Некрасовской можно судить из рапорта командира 2-й бригады Лабинского полка Кавказского Линейного казачьего войска наказному атаману этого войска от 15 июня 1856 г., в котором отмечено, что в 1843 г. их прибыло 200 человек. В основном это были казаки. Они защищали свои семьи от набегов черкесов, которые в первые годы существования станицы были нередким явлением (в то время пели: «Жати-пожати – черкес не видати, сели полудновати – черкесы бегути…»). Станичники устраивали засады на незваных гостей. Казачество нуждалось в людях для несения караульной службы, поэтому правительство провело ряд мер для увеличения его численности. В течение нескольких десятков лет проводилось переселение украинских казаков и крестьян из Центральной России на Кубань. В первую очередь переселяли безземельных казаков и имеющихся в семьях незамужних женщин, девиц, вдов, способных вступить в брак. Пытаясь увеличить процент женского населения, высшие власти Кавказа стремились уменьшить количество холостого бездомного казачества (сиромы). Чтобы попасть на Кубань, переселенцам нужно было проделать тысячеверстный путь. Часто, прибыв на место, они не имели ни тягловой силы, ни орудий труда, которые в дороге были либо утеряны, либо обменены на продукты. К 1856 г. в станице Некрасовской насчитывалось 1756 человек (972 мужчины и 774 женщины). После отмены крепостного права и окончания Кавказской войны процесс заселения и земледельческого освоения Северного Кавказа продолжался. Однако он был более стихийным и не регламентировался правительством. Безземелье и нужда заставляли крестьян из центральных губерний России покидать родные места. В поисках заработка переселенцы устремлялись на окраины страны – в места, где не было помещичьего землевладения и земельной тесноты. Картина заселения станицы Некрасовской будет неполной, если не сказать о такой категории населения как «иногородние» (так называли тех, кто не был приписан к казачьему сословию). В 1856 г. число иногородних в станице составляло 11 человек (0, 6% от числа всех жителей). С. 1856 по 1917 г. численность невойскового населения станицы увеличилась в 269 раз и составила 2959 человек (43% от числа всех жителей). Иногородние делились на две группы. Меньшую по численности группу составляли иногородние, не имевшие оседлости. Они находились в тяжелом положении. Были вынуждены жить на квартирах, арендовать частновладельческие земли или наниматься в батраки к станичным богатеям. Немногим лучше являлось положение иногородних, имеющих оседлость. Они хотя и приобретали в собственность усадебные постройки с правом потомственного пользования находившейся под этими постройками земли, но за такое пользование платили «посаженную» плату до 10 рублей в год с «каждой трубы». Особенностью истории станицы Некрасовской являлось то, что она в период с. 1843 по 1920 г. принадлежала к различным административным округам. Сначала станица относилась к 1-му Лабинскому полку Кавказского Линейного казачьего войска, с. 1860 по 1873 г. – к 6-й бригаде Кубанского казачьего войска, с. 1873 по 1876 г. – к Майкопскому отделу; в 1876 – 1877 гг. она входила в Закубанский, в 1877–1880 гг. – в Майкопский, а в 1880– 1884 гг. – в Екатеринодарский уезды; с. 1884 по 1891 г. – в Лабинский и с. 1891 по 1920 г. – в Майкопский отделы. Военным и административным руководителем станицы являлся атаман. Он регулировал порядок отбывания казаками военной службы, следил за выполнением всех повинностей. Ему полагалось жалованье 40 рублей в год. Атаман избирался на три года. Выборы проходили в атаманском правлении. Выдвигались три кандидатуры, фамилии которых помещались на стене. Голосующие ставили подписи под фамилией кандидата. Атаманами всегда выбирали умных, самостоятельных казаков. Известны некоторые фамилии атаманов станицы Некрасовской: Киселев, Вакулин, Воропаев, Семин, Потапов, Авдеев, Збронский. Казаки подчинялись только атаману, который строго следил Украинские переселенцы в ст. Некрасовскую. 20-е годы ХХ в. за порядком в станице. Одним из страшных преступлений считалось воровство. Известен случай, как был наказан один из казаков станицы Некрасовской, укравший лестницу и рыболовную сеть. Его обмотали сетью, положили на спину лестницу и поставили возле церкви. Когда кто-нибудь выходил из церкви, наказанный кричал: «Братцы, простите, я украл». После этого случая несколько лет в станице не было краж. 13 мая 1870 г. вышло «Положение об общественном управлении станиц казачьих войск», по которому станичное управление в каждом станичном обществе составляли: станичный сбор, станичный атаман, станичный суд . В станичное общество входили все лица войскового сословия, числящиеся в станице и принадлежащих ей поселениях. Станичное правление состояло из атамана, его помощников, казначея и доверенных лиц. Станичный сбор – из казаков-домохозяев. Старшинство на сборе принадлежало атаману, который отвечал за порядок общего станичного юрта. Он созывал и распускал станичный сбор, производил взыскание долгов, следил за целостностью общественного хлеба, наблюдал за исправным снаряжением казаков служилого разряда. В станичном правлении велись метрическая книга, книга приговоров станичного сбора и книга взысканий, ведомости поземельных угодий, посемейные списки всех жителей станицы. Станичному суду были подвластны лица как войскового, так и невойскового сословия, временно или постоянно проживающие на землях станичного юрта. Однако, несмотря на существование суда, в станице нередко чинили и самосуд. Бюджет общественных сумм, находившийся в распоряжении станичного правления, формировался из «посаженной» платы с лиц невойскового сословия, с аренды общественной земли, сбора за места на базарной площади, под лавками, мельницами и другими частными постройками. Общественные деньги обычно хранились в церкви. Важнейшие вопросы хозяйственной жизни и быта жителей станицы Некрасовской решались на станичном сборе выборными казаками, имеющими право голоса. Сбор имел право решать вопросы, если он состоял из не менее двух третей выборных лиц. В станице существовал хлебный фонд. Назначаемый правлением человек выдавал бедным казакам зерно, которое они возвращали после сбора урожая. Во второй половине XIX в. на Кубани возникает казачья земельная община. С самого начала она находилась под строгим контролем войсковой администрации. Среди административных лиц общины могли быть только выходцы из «справных» семей или представители офицерства. Это положение закреплялось законодательством. Главной обязанностью казачьих общин по отношению к государству была воинская повинность. Каждый казак, когда ему исполнялось 13 лет, принимал присягу и был обязан являться на строевые занятия в станице и на лагерные сборы. С. 21 года казаки отправлялись на четырехлетнюю службу. После ее прохождения они приписывались к полкам и должны были ежегодно (до 38 лет) являться на лагерные сборы и смотры со своим обмундированием и конем. Все это отвлекало казаков от хозяйства. Особенно тяжело приходилось бедным казачьим семьям. Одно только снаряжение казака на службу стоило в конце XIX в. свыше 150 руб., а в начале XX в. – до 250 руб. С каждым годом станичному обществу приходилось тратить все больше общественных сумм на снаряжение казаков, не имевших возможности это сделать за свой счет. Помимо военной, казаки отбывали и другие натуральные повинности: квартирную, подворную, караульную и др. Они выполняли работы по ремонту и строительству дорог и мостов. Богатые казаки часто откупались от этих работ, перекладывая их на плечи беднейшего казачества и иногородних. К концу XIX в. Некрасовская представляла собой типичную закубанскую станицу того времени. В центре станицы находилась просторная площадь круглой формы, на которой располагались здание станичного правления, церковь и школа. От площади параллельно друг другу расходились улицы, образуемые дворовыми постройками, имеющими просторные плановые места. Ближе к улице стояли жилые хаты, главным образом, турлучные, с камышовой крышей, изредка попадались сделанные из самана. Хата богатого казака отличалась от хаты бедного только своей величиной, прочностью, растворчатыми оконными рамами и окрашенными ставнями. Большинство хат имели одну, две, иногда три комнаты. Близ хаты, немного в стороне, располагалась так называемая «будка», т. е. нечто вроде амбара, куда ссыпался хлеб. Здесь также хранились все мелкие вещи домашнего хозяйства. «Будка» делалась из турлука. Только у богатых хозяев были деревянные амбары. Более бедные жители не имели будок и ссыпали хлеб в сенях. За будкой следовала повитка, т. е. сарай, где в зимнее время хранили земледельческие орудия, возы, повозки и прочие вещи. В повитках имелись отделения для рабочих животных, овец, коров и телят. За повиткой находился приусадебный участок, предназначенный под огороды. По воспоминаниям старожилов, станица делилась на районы: Пугачевку, где в зарослях терновника водилось множество сычей (пугачей); Персию, располагавшуюся рядом с Лабой, за которой жили турки (персы); Вершину (находилась на возвышении); Босьву (район бедноты); Рвачевку, славившуюся драками; Порожняк (здесь выделялись земли под застройку иногородним); Дорохов луг (по имени его владельца); Барсуков луг, где водилось много барсуков; Бугаев луг; Горелый лес, откуда давали материал на строительство погорельцам. На территории Некрасовской находилось несколько колодцев. Каждый имел свое название. Обычно колодцы назывались по имени казаков, около чьих домов в результате тяжелого упорного труда начинал функционировать колодец. У казаков станицы было особенное отношение к воде. Вода доставалась трудно. Глубина колодцев достигала 50 метров. Пользовались известностью Вакулинский (самый глубокий), Уваровский, Лыковский, Центральный, Кретов колодцы. Очень вкусной водой славился Тюнинский колодец. А на пути в станицу Усть-Лабинскую был расположен знаменитый на всю округу Логачевский колодец. Возле него стояли уютная хатка деда Логача и лавочка для отдыха, росли деревца. Уставший путник мог испить вкусной прохладной колодезной водички, побеседовать со стариком и держать путь дальше. Были в Некрасовской и лиманы. Частые дожди наполняли их водой, углублялись они и искусственно людьми. Летом в лиманах купались дети, поили лошадей, у берегов покачивались лодки. Самый глубокий Пацеевский лиман находился в районе Кизиловой балки. Были еще Мальцев и Сундеевский лиманы. В 1875 г. в Некрасовской открылась первая церковно-приходская школа первой ступени. В ней училось 63 человека (60 мальчиков и 3 девочки). Школа имела одну классную комнату, в которой у одного учителя одновременно обучались ученики 1–3-го классов. Главным предметом был Закон Божий. В 1880-е годы открылись казачьи школы для девочек и мальчиков. Для детей иногородних за обучение устанавливалась высокая плата. В 1914 г. в станице открылась мужская гимназия. Здание, в котором она располагалась (одно из первых каменных строений в Некрасовской), сохранилось до наших дней. На его фасаде можно прочитать следующие слова: «Ученье – свет, а неученье – тьма». В 1897 г. в станице Некрасовской проживало 4700 человек, имелись одна деревянная церковь, торговая лавка, 390 деревянных, 440 турлучных и 284 саманных дома. Важное место в жизни некрасовцев занимала церковь. Напутственным молебном казаков провожали на службу, встречали – благодарственным. Казачьи поселения начинались с закладки храма. Святой, именем которого нарекали храм, считался покровителем станицы. В Некрасовской покровителем был Николай Угодник. Ежегодно в его честь проводились храмовые или престольные праздники. На них собирались и жители соседних станиц и хуторов. Помимо богослужения, предусмотренного церковным уставом, устраивалась общественная трапеза. Всенародно праздновали Святки, Рождество, Масленицу, Пасху, Троицу. Во второй половине XIX в. в станице была построена деревянная церковь. В 1900 г. она сгорела, и на ее месте в 1903 (1905) г. стали строить новую церковь.